Телепрограмма, 17 ноября 2015

Максим Аверин: «Я интересен, пока остаюсь завидным женихом»

Накануне 40-летия актер признался, с кем он сейчас счастлив, почему не боится стареть, за что ненавидит «спокойствие и пузико» и как отметит юбилей.

День рождения Максим Аверин отметит с близкими людьми. Среди них обязательно будет Анна Якунина, которая рядом с ним и в радости, и в горе. Актеры познакомились в театре почти 20 лет назад.Максим и Аня стали друзьями, которые понимают друг друга с полуслова. Поэтому журнал «Телепрограмма» предложил именно Анне прокомментировать мысли о жизни ее коллеги и друга.

— Я сделал татуировку на спине: «Мы там, где мы есть», — признается Максим. — Это для меня восприятие и понимание счастья. Оно не пункт назначения, а способ путешествия по жизни. Нельзя быть вчера счастливым в одном месте, а сегодня несчастливым в другом. Мне нравится жить легко и светло. Так интереснее и комфортнее и самому, и тем, кто рядом. Это лучше, чем если бы я был сварливый, огрызался на людей, печалился. А когда грусть случается, я, как барон Мюнхгаузен, тащу себя за косичку вверх. (Максим смеется, потому что много лет бреет голову. — Ред.) Выбираясь из непростых ситуаций, говорю себе: я счастлив, потому что справился. Жизнь подбрасывала мне в этом году такие сюжеты, что думал: «Черт побери! Только бы справиться и не сойти с ума!»

— Ты про уход из «Сатирикона»?

— Да. Я 18 лет проработал в этом театре. Произошла история, о которой не хочу говорить. В результате я понял, что считать театр семьей, где все якобы дружны между собой, — большое заблуждение. Театр — не географическое местонахождение актера, это его смысл жизни, профессия. Я же не умер, после того как ушел. Продолжаю служить театру.

— Отношения внутри коллектива важны для тебя?

— Для меня немаловажно, с кем я провожу большую часть суток. А когда осознаешь, что, как говорит Константин Аркадьевич Райкин (худрук театра «Сатирикон». — Ред.), «ты есть, а тебя не надо», — то мне так не надо. Я вдруг многое понял, почувствовал, что что-то неправильно делаю и не хочу жить с этим ощущением. Я стеснялся своей популярности в театре, мне было неловко, неудобно. Хотя я очень благодарен Райкину, во многом благодаря ему моя жизнь состоялась.

— Ты играешь моноспектали, занят в антрепризе. График остался плотным?

— В репертуарном театре у актера по 20 спектаклей в месяц. Это жизнь на износ. Из самолета в театр, потом обратно… Хотя сейчас я также работаю на разрыв, потому что по-другому не умею. Можно было сократить гастрольный график? Можно. Но накануне юбилея я буду пересаживаться из самолета в самолет и лететь на спектакли. Мне неинтересно сидеть без работы.

Анна: — Я всегда говорила Максу, что без работы он никогда не останется. Но он и 12 часов не может провести без сцены. Когда закрываются одни двери, то открываются другие.

Максим: — Почти год выкарабкивался из этой ситуации. В какой-то момент мне начали сниться открытые двери: я понимал, что нахожусь в богатом доме, ищу выход… Слава богу, все позади.

Анна: — Сейчас Максима отпустило. Но когда он уходил из театра, мы каждый день обсуждали эту ситуацию. Трудно сказать, что повлияло на его решение: наверное, взросление, личностный и профессиональный рост. Люди на работе, как и в семье: сходятся, расходятся. Знаю, что театр из его жизни не уйдет.

Максим: — Мы начали разговор с темы счастья. Так вот чаще всего ощущаю его на сцене, в те моменты, когда во время спектакля полностью владею ситуацией. Или после спектакля, когда идет такая нереальная ломка в суставах, что хочется встать и разорвать себя на куски. Испытываю кайф, когда понимаю, что в кино получился кадр, и он просто чудо какое-то…

— Но ведь должен же быть еще какой-то «энергетик» в жизни.

Максим: — Моя энергетическая батарейка — океан. Увидеть его получается примерно раз в год. Сейчас стал чаще улетать на пару дней куда-нибудь погулять, развеяться. Чтобы побыть в тишине, сажусь за руль и еду за город. Москва — город с жестким ритмом. Поэтому стараюсь прилетать на гастроли на пару дней раньше, чем играю спектакль. Адаптируюсь, немного отдыхаю. Последние яркие впечатления получил на Камчатке. Это был просто отвал башки — уникальная природа, удивительные по красоте душевной люди. Я из тех людей, которым хорошо там, где они находятся. Если я куда-то приехал, то уже люблю это место и всегда найду то, что понравится. Терпеть не могу, когда говорят: «Фу, все вокруг такое г…». Жизнь зависит от восприятия ее человеком.

— Считается, что 40-летие лучше не отмечать…

Максим: — Все это суеверия, бред! Нужно отключить телефон и сидеть дома? И что? 26 ноября от этого не наступит? Другое дело — как я отмечаю день рождения. Обязательно в этот день выхожу на сцену — у меня такая фишка. В прошлом году — в Питере, в этом — в Сочи в «Зимнем театре» со спектаклем «Все начинается с любви». Потом вся моя компания соберется за столом. И я буду испытывать счастье.

— Твои гости прилетят из Москвы?

Максим: — Да, сейчас бронируются для них гостиница, билеты.

Анна: — Очень красивую традицию придумал Макс. Сесть и начать выпивать — это не про него. Сначала в этот день я смотрю его моноспектакль, где Максим выплескивает на сцене всю свою энергию.

Максим: — Я люблю нескучно жить. Мы можем с друзьями взять билеты и поехать в Петербург смотреть балет Бориса Эйфмана. А если скучно и не получается уехать из города, можно поехать на природу или начать читать книжку.

Анна: — Макс не любит скуку. Он способен на яркие сюрпризы: неожиданные поездки, прыганье с крыши и много такого, от чего дух захватывает!

— Анна, как изменился Максим Аверин к 40 годам?

Анна: — Раньше я ему часто говорила: «Да ты просто молодой!» Относительно восприятия некоторых ситуаций или колоссальных нагрузок, которые он выдерживал. Максим — из тех мужиков и артистов, которым возраст идет на пользу. Он научился не обижаться. К недругам и завистникам стал относиться разумнее — с пониманием того, что, если тебе плюют в спину, значит, ты впереди. Он не стареет, а взрослеет и с большим здравым умом подходит к своей жизни. И несколько морщинок у глаз ему идут.

— Максим, как к морщинам относишься?

Максим: — Вокруг глаз они появились давно, потому что часто улыбаюсь. Я смотрю на людей, которые достойно стареют, и проникаюсь к ним уважением. Нет ничего хуже, чем изображать молодость. Особенно это любят делать женщины: они так подрезают глазки, что у них все время удивленный взгляд. Мне ближе пример итальянской актрисы Анны Маньяни. Она говорила, что с каждой из морщинок что-то связано, каждая ей слишком дорого обошлась, чтобы от нее избавляться. Вот и когда гримеры начинают замазывать мне синяки под глазами или морщины у глаз, говорю: «Стоп! Я столько работал над этой фактурой!» (Смеется.) Я органичный человек, которому комфортно в любом состоянии. А вот мой звукорежиссер говорит, что сейчас я выгляжу гораздо лучше, чем на фото 10-летней давности. В 30, по ее словам, я был «просто лягушонок»! (Смеется.)

— В интернете гуляет запись программы «Давай поженимся!», в которую ты пришел как раз 30-летним…

Максим: — Да это просто ужас! Как дело было: нас с ребятами из «Глухаря» пригласили на новогоднюю программу. Мол, приходите, будем шутить, веселиться. Мы обсудили: «Ну что, пацаны, пойдем? Поржем хотя бы!» Пришли, а там все на полном серьезе. Моему возмущению не было предела. Я не из тех людей, которые будут с помощью передачи устраивать судьбу. Терпеть не могу выносить на всеобщее обозрение свои отношения. Считаю, что личная жизнь — это личная химия двух людей и небольшого круга их близких и друзей. Думаю, что пока должен увлекать своего зрителя работой. Холостой мужчина намного интереснее женатого — это хитрости профессии. Я интересен, пока остаюсь завидным женихом. Но даже если я женюсь, об этом не близкие мне люди узнают в последнюю очередь. В жизни должен быть момент интимности.

— Какая женщина может стать спутницей Максима Аверина?

Максим: — Я никогда не понимал вопроса: «Кто вам больше нравится — блондинки или брюнетки?» Невозможно выбрать человека по визуальным качествам. При первой встрече должен произойти какой-то разряд. Я влюбляюсь исключительно так. У меня не бывает любви с третьего или четвертого взгляда.

Анна: — Никто не знает, почему некоторые люди вместе, а другие — одни. Если у Макса, дай бог, образуется семья, то его избранница должна будет принимать тот факт, что на первом месте у него — работа.

— Не планируете с Максимом совместный спектакль?

Анна: — Планируем, но пока рановато рассказывать.

Максим: — Пьес-однодневок много. Если мне неинтересно в них играть, значит, зрителю будет неинтересно смотреть. К примеру, есть такой фильм — «Амели». После его просмотра хочется пойти и сделать что-то хорошее. Такую пьесу найти сложно. Поэтому материал искали долго. В итоге нашли.

— Будет продолжение сериала «Склифосовский», где играют и Аверин, и Якунина?

Максим: — Думаем об этом. Надеемся, что продюсеры сериала нас в этом поддержат.

— Тебе не наскучила роль хирурга Брагина?

Максим: — Персонаж мне нравится. В этой роли пока не появилось «спокойствие и пузико». Это случается, когда понимаешь, что и автор скуксился, и тебе уже не совсем интересно это играть.

— Кроме спектаклей и съемок в кино, что еще хочется сделать?

Максим: — Я начал преподавать актерское мастерство в Академии кинематографического и театрального искусства Никиты Михалкова. Интересно не только учить, но и учиться у студентов. В профессии надо быть современным, чувствовать, что происходит. Это возможно, если дышать этим «актуальным» воздухом. Еще мне хотелось бы самому снимать. Думаю, что вернусь к этому.

— Максим, чем для тебя ценна дружба с Анной?

Максим: — Мы говорим на одном языке. Это счастье, когда тебя настолько понимают. Бывало, ругались, но быстро мирились. Аня для меня — опора и поддержка. Год назад я переехал в новую квартиру, сделал в ней все так, как хотел. Теперь мы с Нюсей живем через дорогу друг от друга и вечерами часто гуляем по проспекту Мира.

Анна: — Максим откликается на любую проблему сразу. Если у кого-то беда, кто-то заболел — Максим всегда помогает, это даже не обсуждается.

— Муж не ревновал к Максиму?

Анна: — Нет, мы же с Максимом как брат и сестра! И Леша ценит нашу дружбу. Кстати, Макс — друг и для моей младшей дочки Маруси. Именно с ним она делилась переживаниями и мыслями, когда собиралась поступать на актерский. Макс достаточно жестко объяснял ей, к чему нужно быть готовой. И в этом году Маруся стала студенткой ВГИКа.

— Максим приходит на твои спектакли в «Ленкоме»?

Анна: — Не просто приходит, он мои реплики в спектаклях знает. Помню, когда играла первый раз «Кукушку» (в спектакле «Пролетая над гнездом кукушки» у Якуниной главная женская роль. — Ред.), Макс немного опоздал. Но успел, а после спектакля вручил огромный букет роз. Он любит радовать.

— Максим, маму часто радуешь?

Максим: — Стараюсь быть хорошим сыном. Иногда мама обижается по мелочам. Например, звонит и говорит: «Ты не сказал, что будешь в такой-то передаче». Я воюю, но безуспешно против ее работы на даче. Я эту дачу уже ненавижу! Мама посмотрит какую-нибудь передачу про переделку на дачном участке — и тут же организует у себя такую же. Звоню ей: «Мама, да кому это все нужно! Главное, чтобы ты была здорова!» Переживаю за родителей. А за меня не надо беспокоиться, у меня все в порядке.

В какой-то момент я понял, что Господь Бог щедр и благосклонен ко мне. К сорока годам я остаюсь человеком с неубитой надеждой, с мечтами. Я очень люблю родителей. Но я благодарен Богу за возможность быть не в папу и маму, а самим собой. Я сам себя сделал и продолжаю себя мочалить и находить. Каждый вечер благодарю Господа за то, что у меня есть, за то, что живу. Я — не глубоко верующий человек, постов не соблюдаю. Но сейчас посещаю монастыри, и ко мне постепенно приходит правильное понимание веры. Самое важное — это тот храм, который ты строишь всю жизнь внутри себя. Если Господь посещает его и дает свет, то это и есть жизнь. Не могу сказать, что я все в жизни понял и осознал, но нахожусь на пути к этому.